Лотарио

Карийян был часах в четырёх часах езды от Вараклава. Я направился туда сразу, как только понял, что мне ужасно наскучил этот мой чердак, в котором я жил последнюю неделю. Всё же Дьюзан прав. Так жить нельзя. А, к чёрту Дьюзана, ни хрена он не понимает. Сейчас меня интересует убийца Ракхима, уж он-то, верно, знает толк в чердаках. Все вещи, которыми я хоть иногда пользовался, я покидал в тайник, коих в каждом моём пристанище была уйма. Взял с собой только лютню и ушёл, даже не закрыв дверь. Всё равно, ко мне вряд ли кто-то зайдёт в гости. Прибыв в Карийян к вечеру, я оставил лютню в укромном месте, где я намеревался переночевать и направился к королю. Не то, чтобы я не доверял Дьюзану, просто хотелось кое-что обсудить с самим заказчиком с глазу на глаз. Всё-таки к Виктору я относился куда лучше, чем практически ко всем его подчинённым. Когда я прибыл в его резиденцию на центральной городской площади, он, как это часто бывало, наслаждался видом своего города из летнего сада, располагавшегося на крыше его огромного дома. Однако обычно, кроме него в саду находилась пара приближённых слуг и личные телохранители. Сегодня никого из них в саду не было. Виктор был один. Он стоял у решётки и с мраморным лицом смотрел на людную площадь.

- Что там? – спросил я, неслышно подойдя к нему. Но Виктор даже не вздрогнул. Он лишь спокойно развернул ко мне своё бледное лицо, как будто я стоял рядом с ним уже битых пол часа. Вид у него был удручающий. Наверное, Ракхим был ему и впрямь дорог.
- Вечер добрый. Там - люди – ответил Виктор. Я глянул вниз. Площадь и впрямь была заполнена толпой народу. Они толпились вокруг клетки с огромным существом.
- Я никогда не видел таких зверей.
- Это дракон. Он тут уже сутки. Его поймали вчера.
- Да. Никогда таких не видел – повторился я … - так вот какие они?
- У нас они не водится. Залетел откуда-то – Виктор просто светился безразличием к происходящему на площади.
- Тебе как будто всё это не интересно, а? – спросил я.
- Абсолютно. Сегодня хоронили Ракхима.
- Как он? – я сам удивился такому глупому вопросу. Виктора же сегодня удивить было сложно.
- Как всё. Мёртвый, вспорото горло. Почти всю кровь потерял, пока его нашли. Картина ужасная. Я видел много смертей. Но как-то по-другому воспринимаешь её, когда она касается твоих друзей. Печально – мы помолчали с минуту.
- Я найду его. Обещаю … – заверил я, сам не веря в свои слова.
- Конечно, найдёшь.
- Дьюзан так не считает – я удивился таким противоречивым сведениям.
- С чего ты взял?
- Он дал мне сегодня только аванс. В деньгах у меня нужды нет, но я поинтересовался, почему он не даёт мне всю сумму, если дело того стоит. На это он мне ответил, что по твоему мнению: «Мёртвым деньги не нужны». Тут двусмысленности быть не может.
- Дьюзан отличный посланник, но языком он чешет не в меру. Я такого не говорил. Король достал кошелёк и отдал его мне. Я подержал его. Тяжёлый. Отдавать его назад было жалко. Я впервые отказывался от денег.
- Не надо. Потом отдашь. Мне пока хватит. Позволь мне лучше заглянуть к твоим магам.
- Загляни – Виктор снова безразлично уставился на площадь. Там глашатаи выкрикивали торжественную речь, суть которой заключалась в том, что лорд Чопейн сегодня, наконец, станет почётным воином Карийяна, и будет зваться Чопейн Карийянский.
- Какой бред – не выдержал я – за что? За то, что этот полутрезвый оболтус раздробит череп беззащитному существу, которых в наших местах не сыскать днём с огнём? Редкий же зверь этот дракон.
- Поверь, это не звери редкие, это людей слишком много у нас стало. Согнали мы этих тварей и славу богу.
- Но этот то совсем не опасен. Его-то за что – я недоумевал.
- Традиции такие.
- Традиции?
- Да.
- Поверь, убивать людей, у которых много денег – тоже традиция. У некоторых воров так принято.
- Что ты за ерунду говоришь?
- Моя ерунда от твоей недалеко стоит. Ритуалы у многих воров такие. Напоят они богатого молодого война. Приведут его в его собственный дом и пустят кровь из сонной артерии. И плевать им на всё. И на тебя в том числе, примерно также, как тебе сейчас на этого дракона – в этот момент лорд нанёс первый удар по голове чудовища огромным молотом. – Не смог придумать, как дух Ракхима сберечь, спаси хоть этот дух. Драконы, они, поговаривают, с разумом дружат. Хотя, что я тут распинаюсь? Моя-то хата с краю. Ты мне деньги платишь, я тебе убийцу ищу. Только вот убийц то что-то много становится…
Виктор молчал. Возможно, он хотел мне что-то возразить. Но меня уже не было рядом.

Выйдя на площадь, я наблюдал на ней заметное опустение. Людей стало меньше. Как будто все куда-то разбежались. Я быстро понял, почему. Дракон каким-то образом покинул клетку и пытался расправить рваные крылья. Из цепей, сдерживающих его движения, целой осталась только одна, удерживающая хвост. Рядом валялось тело человека. Стоило дракону начать движение, и последняя цепь легко соскочила с него, и, звякнув, упала на камни мостовой, по которым к нему уже мчались охотники, королевские арбалетчики и маги. Виктора можно было понять. Город был под угрозой. Завидев приближение врагов, дракон приготовился к бою. Он воинственно поднял голову и из пасти его вырвался небольшой сгусток огня, который тут же исчез, но вскоре за ним вырвался столб пламени высотой в несколько метров и дракон начал стремительно опускать голову вниз, грозя спалить всех, кто был в его радиусе атаки. Ближайшего охотника окатило огнём с ног до головы и тот, издав пронзительный вопль, помчался в сторону королевских магов. Но дракону не суждено было выиграть этот бой. Пламя, основное оружие его, исчезло, едва маг в золотых одеяниях успел сделать всплеск руками. Ещё один и ещё один. Оставшиеся трое магов тоже не стали терять время. И вот уже не горит тот лучник, пробежавший к тому моменту дюжину метров. И вот вокруг него уже поднимается вихрь розовых и голубых искр, заживляя ожоги. А дракон, который только что вселял ужас и зачаровывал стороннего наблюдателя своими грациозными движениями стоял теперь каменной статуей посреди толпы окруживших его лучников и арбалетчиков. Дракону сулила верная смерть. Она бы незамедлительно и последовала бы, если бы не звук горна. «Король Виктор Завоеватель приказывает отпустить дракона,» - прокричал глашатай с балкона королевского дома. Все, кроме магов, которые сосредоточенно продолжали держать дракона в каменном проклятии, обратили свой взор на тот балкон. Глашатай помолчал немного и прокричал вновь: «Отпустить дракона. Король хочет почтить память погибшего накануне почётного воина королевского отряда, Ракхима». Я отправился в своё убежище.

Сидя на чердаке заброшенного дома и наигрывая минорные сонаты на своей лютне, я размышлял о разговоре с Виктором и о последовавших событиях. Мысли были сумбурны. Ненавижу, когда такое происходит. Не можешь оторвать пальцев от лютни, играешь, как под гипнозом, а мысли кружатся и возвращают тебе сюжеты прожитого дня. И так странно внутри всё. Я долго так сидел и решил, что просьбу Виктора всё же выполню. Он этого достоин, и, к тому же, готов отдать весьма приличную сумму.

Я направился к трактирщику, про которого говорил мне Дьюзан. Трактир тот носил название «Хадаганский Тролль», находился на окраине Карийяна и являлся достаточно злачным местом. Несмотря на это, привлекал людей практически всех слоёв и сословий. Я отлично знал это место. В стельку пьяные охотники, пошло подкалывающие пробегавших мимо девушек, разносящих посетителям Эль. Усталые глаза рыцарей-неудачников, давящих настойку рюмка за рюмкой. Наёмники, вернувшихся из долгих походов, почтенные улыбки мудрых магов сквозь хрусталь бокалов с вином, бесконечные рассказы о тяжёлой жизни живущих не такой уж и тяжёлой жизнью крестьян и, конечно же, бесконечное звяканье кружек, бутылок и прочей посуды с горячительными напитками. В таком шуме сложно было расслышать, как слуга подбежал к хозяину, взахлёб рассказывающему какой-то красотке историю, услышанную им накануне, и сказал ему о том, что в кухне его ждёт какой-то человек. «Как он туда попал?», спохватился трактирщик и немедленно поспешил в кухню.

Как это обычно бывает, я начал первым и без лишних слов: «Кто убил Ракхима?». Трактирщик во всех красках и подробностях описал мне того человека, который представился ему «старым другом» убиенного накануне Ракхима. Я был просто ошарашен, какая замечательная память у трактирщика. Честно говоря, мне было бы просто-напросто лень вспомнить все те подробности, которые поведал мне трактирщик, даже если бы мне заплатили вчетверо больше, чем та сумма, которая осталась в его кармане, когда я покинул «Хадаганского Тролля» через чёрный ход. Ну вот, теперь у меня есть практически доскональное описание моего «какого-то воришки» - человека, способного ради золота убить почётного воина короля. Хоть что-то.

Теперь предстояло обойти всех ростовщиков в Карийяне. Это было не сложно, так как было их всего трое и жили они все в северном районе города – самом богатом и насыщенном жизнью. Однако, ночью все кошки серы, а улицы одинаково безлюдны. Добычи в том районе у воров побольше, потому и разбойников там всегда было не мало, это было мне известно ещё с начала моей воровской карьеры. Подумав об опасности этого района, я осознал, что совсем забыл про королевских магов. Надо бы всё-таки зайти к ним и взять кое-что. Пара свитков мне совсем не помешает.

Я сильно сомневался, что вор пойдёт сдавать награбленное в первую же ночь, после кражи. Однако понимал, что тот человек, которого я ищу не совсем «простой воришка», как пренебрежительно высказался о нём Дьюзан. Первым ростовщик, к которому я направился, был старик Эвзен. Я несколько раз общался с ним, когда в молодости сдавал ему награбленный хлам. Старик Эвзен отличался тем, что скупал абсолютно всё, что представляло хоть какую-то ценность. Заходил я к нему и после, но уже с целью разузнать что-нибудь о многочисленных криминальных делах северного района Карийяна. Эвзен умел хранить тайны, и потому был в почёте у многих воров, которые приносили ему добычу. Одному мне известно, как на самом деле Эвзен умел хранить тайны и сколько стоила его разговорчивость.

В окне доме Эвзена были видны огни свеч. Странно, подумал я, уже ведь глубокая ночь. Не спится старику что-то. Я поспешил ко входной двери и постучал своим персональным способом – три частых стука, три с длинными паузами и снова три частых. Я подождал - за дверью была тишина. Может, совсем старик глохнуть стал, подумал я и стукнул сильнее. Дверь немного приотворилась. Я тихонько приоткрыл её и увидел на полу трупп Эвзена. Я осмотрелся и нагнулся к трупу, лежащему в луже собственной крови. Снова вскрыто горло. Тело было ещё тёплым, карманы вывернуты наружу. Вариантов не было. Здесь побывал тот, кого я ищу, и, вероятно, он ещё не успел далеко уйти. Открытая дверь, ведущая в подвал, где Эвзен хранил деньги, рассеяла все сомнения.

Лакремонт

Я посмотрел на ее разорванное платье, - я сейчас вернусь, до лавки и обратно.
-И не возвращайся, - всхлипнула она.
Я оглядел себя, стряхнул липнущую к одежде солому и открыл двери амбара.
Солнечный свет больно ударил по глазам, я прищурился и пошел в сторону лавки. По пути мне встречались люди, некоторые кланялись, другие проходили, не обращая на меня внимание, а иные смотрели откровенно недружелюбно.
Я был и левшой и правшой одновременно, меч носил слева, рука всегда лежала на рукояти.… Вот и лавка. Я подошел к вывеске, дернул ручку и открыл дверь.
Внутри было не людно. Лавочник, устало восседавший на своем трёхногом табурете, рядом с висевшими на стене одеждами, да некий согбенный тип в капюшоне тершийся сзади двух посетительниц.
Я молча оглядывал одежды, думая как бы не ошибиться с ее размером.
Это случилось раньше, чем я успел, о чем-либо подумать. Моя рука четким отработанным движением вынимает меч, при этом я делаю пол оборота вправо, меч острием вниз описывает полукруг, вторая рука вытирает лезвие алым шелком и он снова в ножнах. Как будто бы ничего не произошло. Никто даже не повернулся в мою сторону только отсеченная рука, сжимающая мой кошелек, шмякнулась под ноги незадачливому воришке.
Несчастный закусил до крови губу, упал на колени, зажимая страшную рану.
Я молча поднял свой кошелек, равнодушно стряхнул с него обрубок и собрался развернуться и уйти как.
Звонкая пощечина прилетела ко мне с лева, с удивлением я увидел свою спутницу в черном балахоне.
-Что ты наделал, убийца!? Как так можно? Это же человек!!! – она была в диком гневе.
Но он хотел меня ограбить, - попытался оправдаться я.
-Бедненький, - произнесла она, подняв с пола руку вора.
Потом мелькнул и погас свет, у меня в глазах поплыли круги, когда зрение вернулось, я увидел, что вор спокойно спит на дощатом полу, а его РУКА ЦЕЛА!!! Лавочник и дамочки в углу казалось, ничего этого не заметили.
Я подхватил свою спутницу за руку и тут-же увел из лавки.
Мы быстро шли по улице. Неожиданно, из-за угла появляются двое стражников и направляются прямо к нам.
Стойте, господин Лакремонт! – окликнули они меня.
Просим вас извинить, у нас приказ ректора академии арестовать вас и леди Лореену, - сказал старший, немного склонив голову, глядя на нас снизу вверх, из-за чего выглядел несколько виноватым. Я очень сожалею, но вам необходимо следовать за мной, с этими словами он развернулся, сделал приглашающий жест и пошел. Нам ничего не оставалась, как идти за ним. Другие два стражника шли сзади нас.
Некоторое время спустя, миновав несколько улиц и переулков, мы достигли замка, в котором располагалась академия некромансеров.
Мы минули подъемный мост замка, открытые ворота, прошли по широкому коридору, поднялись по высокой лестнице и оказались у дверей ректора.
Мимо нас прошла группа студентов одетых в черные балахоны с натянутыми на глаза капюшонами. Интересно как среди такой серой бесформенной массы я нашел такую лапочку, - подумал я, покосившись на Лореену.
Стражники остались за отворившимися дверями, а мы вошли внутрь, двери сами захлопнулись.
На встречу вышла высокая, худощавая женщина, в черных одеяниях мага, без капюшона. Сочетание длинных черных прямых волос со смертельно белым лицом производило неизгладимое впечатление, ее бесцветные глаза на фоне густых черных теней казались неживыми.
Бардовые губы, казалось только что выпили бокал свежей крови.
-Эх, Лакремонт, Лакремонт…, - произнесла она с неприкрытым сожалением.
Как же ты могла? Лучшая ученица выпуска! – укоряющим тоном продолжила она, посмотрев на Лореену.
Я молчал, эта женщина казалась мне знакомой, что-то в ней определенно было, но я никак не мог вспомнить ее имени.
Вы подаете дурной пример всей академии, - продолжила, леди ректор.
Вы должны быть за это публично наказаны, в пример всем! - ее голос стал громче и строже.
Если бы был жив Урд, он бы приказал бросить вас скарабеям.
Я бы лично выпорола вас обоих, - она положила ладонь на подбородок, закатила глаза, ее лицо исказилось в садистической ухмылке.
Но в наше время… да здравствует король… - она презрительно хмыкнула.
Вас Лакремонт ждет Поединок Всевышнего Суда, а тебя, жертва разврата… - она посмотрела на Лореену, - ждет лабиринт отчисленных.
Я сделал шаг вперед, - позвольте мне пройти оба испытания одному. Она не виновата, я овладел ей без ее на то воли. Пройдя испытание, я искуплю вину.
-Хм! Но ведь она отчислена, разве ты не знаешь наших правил? Она не может здесь остаться, а выход отсюда, для отчисленных, только один…
Поединок Всевышнего Суда будет утром, а испытание сразу после поединка, можете пойти в лабиринт вместе – с этими словами она отвернулась, давая понять что, разговор окончен.
Мы вышли из чертога ректора. Ангельское личико Лореены казалось таким же мертвенно белым, как и сама леди ректор. Зрачки бедняжки расширились и застыли исполненные ужаса предстоящего испытания. Казалось, ее золотистые волосы сейчас станут седыми.
Лабиринт отчисленных был подземным лабиринтом, наполненным мертвецами и другими побочными тварями, созданными в ходе учебного процесса. Куда именно выходит лабиринт, никто не знал, так как пройти его и остаться живым сумел лишь сам великий маг Урд.
С наружи нас ждали стражи, которые проводили каждого в свою комнату.
Теперь каждому из нас предстояло провести бессонную ночь под домашним арестом, а утром...

Лореена

«Лабиринт… Лабиринт!!! Только не это…Старая перечница с ума сошла. Даром, что выглядит как молодка. Ой, плохо, плохо, плохо…»
С такими веселыми мыслями я металась по комнате из угла в угол. Меня милостиво заперли в моей же комнате. Несколько безделушек, что обычно тешили взор, теперь только раздражали, явно напоминая о бренности всего сущего, в том числе и о моей собственной. Среди студенческой братии о Лабиринте ходило множество легенд и домыслов. Плюс туда отправлялись неудачные последствия экспериментов с магией, парочка были сотворены моей рукой. «Во имя первооснов всего и вся, зачем я связалась с этим… зачем я вообще пошла в эту таверну… Зачем!!!»
Все началось с того, что некто подсел за мой столик
- Здравствуй милая леди, позвольте присесть за ваш столик – начал он из далека, я милостиво позволила. Уж если дубовую столешницу размером на ползала назвали «столик» то продолжение явно должно быть нескучным, а я откровенно скучала.
- вы не откажитесь от абсента? – и тут же - Абсент и драконятинки на палочках. – Прыткий молодой человек однако. Я наконец оторвала глаза от созерцания дна моей кружки, в которой до этого было вполне невинное содержимое и посмотрела на него. Оказалось, эта личность была мне знакома и о нем ходили легенды отнюдь не уступающие Лабиринту, правда несколько иного толка. А потом был абсент и долгие светские беседы о погоде, потом еще немного абсента и «Как ваша светлость смотрит на прогулку под луной, уверяю вы не пожалеете» и куртуазное лобзание ручек. Ну а что было дальше походу известно всей академии. Спорю, что сейчас просто не продохнуть от слухов и домыслов передаваемых только шепотом. «Ой за что!!! И эта выдра еще так ехидно: «можете- грит - пойти в лабиринт вместе». Ага… Сча… Так он и пошел. Какая же я дура» Надо ли добавлять что ночь я провела без сна.

Лакремонт

Я стоял на пороге своей комнаты, осматривая знакомую обстановку.
Мой взгляд остановился на полном доспехе стоявшем в углу, и тут на меня нахлынули воспоминания.
…Тишина опустевших улочек приграничной деревушки нарушается лишь порывами ветра, который заставляет свистеть древки стрел вонзенных в тела убиенных крестьян. Распахнутые настежь двери и окна начинают жалобно скрипеть, оплакивая погибших хозяев.
Я захожу в один из домов, за мной следуют несколько рыцарей и маг.
Мы опять опоздали, - слышу я свой голос, - опять опоздали…
Такой маленький домик впитал в себя столько боли и ужаса, слез и отчаяния, тающей надежды на то, что мы прейдем их спасти…
Тело растерзанной женщины лежало подле детской колыбельки, у ребенка были выгрызены внутренности, откушены пальцы и высосаны глаза.
Увидевшие это рыцари начали, медленно пятился назад, только маг стоял молча подле меня.
Было больно, чувство вины переполняло тело, где-то внутри тлел уголек ярости, неудержимой жажды мести.
Я перевернул тело женщины сжимавшей в правой обглоданной руке кухонный нож. Было видно, что она была еще жива, когда из нее вырывали куски мяса, пожирали живьем. Она была молода, очень молода. Слишком молода, что бы быть матерью мёртвого ребенка.
Они не могли далеко уйти, - отстраненно произнес я.
Тут раздался оглушительный женский визг, и мы, не раздумывая, бросились на звук. Стоявшие на улице рыцари пришпорили коней в направлении бревенчатого двухэтажного дома, из которого, не умолкая, выла терзаемая жертва. Никто не обратил внимания на заколоченные окна…
Лошади, ждавшие нас, начали дико ржать и рвать поводья, отломили жердь, к которой были привязаны и ринулись проч. Я и сопровождающие меня трое рыцарей и маг были вынуждены идти к дому пешком. Мы не торопились, зная, что основные силы рыцарей уже внутри. Они профессионалы, они знают свое дело, они спасут жертву и покарают убийцу.
Мы были уже рядом, когда крик стих, у дверей появилось несколько фигур, которые закрыли ее и подперли заранее приготовленными бревнами. Обильно политый маслом дом вспыхнул мгновенно.
Наш маг начал творить заклинание, но красно-оперенная ржавая стрела пронзила его голову на вылет, заставив смолкнуть навечно.
Мы обнажили клинки и ринулись в бой с криком, - ЗА КОРОЛЯ!..

Воспоминания не отпускали. Я стоял на коленях последи комнаты, держась за голову и не замечая скупую слезу, стекавшую по слегка небритой щеке.
В голове вспыли имена тех, кого мы тогда потеряли в огне, их лица и перекошенные оскалы орков которых мы рубили.
Я достал свой меч и поцеловал изящно извивающееся фламберское лезвие.
Это был меч редкой работы, сплав хрупкого, но неимоверно твердого и ковкого, но упругого. Это был метеоритно-кристалический меч эльфийской работы. Меч с шелестом вошел в ножны, мой конек – клинковый бой на Поединке Всевышнего Суда бесполезен, ибо поединок проходит на копьях…

Дверь без стука отворилась, на пороге стояла леди ректор, в памяти неожиданно всплыло ее имя и некоторые интимные подробности наших отношений…
Приветствую Вас леди Дейдрана, - склонив голову, произнес я.
-Что за бред, между собой мы давно уже перешли на «ты», - с удивлением ответила она.
Да, конечно, никак не могу подавить в себе излишнюю вежливость к прекрасным дамам, - ответил я.
-Я люблю тебя, о Лакремонт, но законы академии выше меня, - сокрушенно произнесла она.
Ты же знал, ты знал их! – она обняла меня за плечи, прижавшись губами к моей шее. Мои руки сомкнулись на ее тонкой талии.
Нет! – она вздрогнула от своих слов, отпрянула от меня.
В ее бесцветных глазах стояли слезы, - не ходи в лабиринт. Пожалуйста, не ходи. Тебя ничто не обязывает…
Я дал обет! – непреклонно произнес я. Я не могу бросить ее на растерзание тварей из лабиринта. Я исполню свой обет или умру – закончил я, глядя ей прямо в глаза.
Дай мне свой меч! – повелительно промолвила она.

Эрион

Проснулся я, когда на улице уже было светло.
Хм, сколько же я спал – подумал я, вставая с кровати. Когда я спустился вниз, чтобы что-нибудь поесть, я заметил, что по таверне ходят какие-то люди и что-то выискивают. Они меня сразу насторожили.
- Кто это и что они здесь делают? – обратился я к Дармэну.
- А вы что не слышали? Вчера в лесу были зверски убиты девять солдат из королевского войска! Говорят, они там везли что-то королю в подарок к началу турнира.
- И что? Совсем никого не осталось в живых?
- Да остался один – алхимик, так он так напуган, что из него слова не вытянешь. В общем отправили его в Карийян. Может там чего смогут из него вытянуть, все-таки королевских солдат не часто убивают в таких количествах.
- Понятно! Ну а этим что здесь надо? Ведь убили-то их в лесу. Там бы и искали?
- Так один из жильцов утверждает, что видел кого-то подходившего ночью к таверне.
Последняя фраза Дармэна мне не очень понравилась, так как они явно искали меня. Поднявшись как можно более непринужденно и как бы с неохоткой в свой номер, я быстро, открыв окно и убедившись, что там никого нет, швырнул в ближайший куст свой меч, так меня при выходе могли допросить и мой меч вполне мог вызвать у них некоторые подозрения.
Слегка прибрав в комнате, чтобы ничего не могло вызвать подозрения, что я был вчера ночью в лесу я вышел из номера и направился вниз к Дармэну.
- Дармэн! – обратился я к нему.
- Спасибо за хороший номер и отличное вино. Возможно, я завтра приду снова, так что пока мой номер никому не сдавай.
Я надеялся, что эта фраза отведет от меня подозрения тех людей, которые уже говорили с кем-то из постояльцев.
Когда я уж было начал открывать дверь, чтобы выйти из таверны, меня окликнул один из сыщиков.
- Уважаемый, не торопитесь, у меня будет к вам пару вопросов.
- Да?! Ну, спрашивайте? А то мне надо еще успеть на турнир.
- Присядьте
- Хорошо – ответил я и сел за столик, за которым он сидел.
- Можно узнать ваше имя?
- Эрион!
- Хорошо. Что вы делали сегодня ночью?
- Спал, конечно! Вон и Дармэн подтвердит, что я вчера вечером выпил два бокала и ушел к себе в номер. И вышел только что.
Не успел я закончить эту фразу, как у меня в голове пролетела мысль, что Дармэн видел, как я выбежал за тем самым мужиком, что забегал в таверну и был в лагере. И в этот момент я, было, схватился рукой за то место, где у меня обычно находилась рукоять меча, но сейчас ее там не было.
Вот попал! – пролетело у меня в голове. А тем временем сыщик обратился к Дармэну.
- Трактирщик?! Вы видели, как этот молодой человек поднимался вчера вечером к себе в номер?
- Да – ответил Дармэн.
- И он больше не выходил из своего номера до сегодняшнего утра?
- Нет, не выходил – твердо ответил Дармэн и меня, честно говоря, его ответ поверг в некоторое замешательство, ведь он точно видел, как я выходил.
- Ну и хорошо – ответил сыщик – тогда у меня к вам больше нет вопросов, можете идти.
Уже выйдя из таверны, я все никак не мог понять, почему Дармэн не сказал им правду. Но, подумав, что у него, наверняка на то были причины, я быстро забыл об этом. Зайдя за таверну и подобрав свой меч из кустов, я решил, что пора идти на турнир, а то и записаться-то не успею, а ведь метеоритный шлем бы мне очень пригодился.
От таверны через лес вела узенькая дорога, по которой я и пошел в надежде встретить местных жителей и разузнать у них поподробнее про место проведения турнира. Через некоторое время, как я и предполагал, на встречу мне вышли двое крестьян.
- Не знаете, где здесь будет проходить турнир? – спросил я их, когда они поравнялись со мной.
- Знаем. Обычно он проводился на одной из полян в лесу, но в этот раз его перенесли.
- Как так перенесли?
- А вот так! Из-за убийства королевских солдат в лесу. Дабы королевским сыщикам никто не мешал.
- И куда же его перенесли?
- В Карийян конечно.
- Хм. И сколько мне идти до этого Карийяна.
- Ну, пару часов потратишь, а может и больше. В общем, иди по этой дороге, когда выйдешь на развилку увидишь большую каменную дорогу. Вот она-то и ведет в Карийян.
- Спасибо.
- Да не за что, только тебе на этом турнире ничего не светит
- Да да я слышал уже про это – ответил я им, махнув рукой и направившись по дороге к Карийяну.

Лотарио

Я начал нашёптывать заклинание из свитка невидимости, который дали мне королевские маги. Я специально заучил его наизусть, чтобы не возиться в ответственный момент. В бумажном свёртке, который я носил в своей небольшой сумке на поясе, медленно, по мере прочтения, выгорали красивые эльфийские символы, складывающие текст заклинания. «Вроде подействовало,» - подумал я, наблюдая, как очертания моей тени, пляшущей в свете обдуваемых из дверного проёма лёгким бризов свеч, плавно расплылись в полумраке.

Я медленно спустился по лестнице, вслушиваясь в тишину. Пространство около лестницы было тёмным, но обозримым, а вот уходящий в дальний конец подвала широкий проход был непрогляден. По обеим сторонам прохода были двери. Я продвинулся немного во тьму, стараясь создавать минимальное количество шума. Надо признать, что мне это удалось. Затаив дыхание, я пробирался почти неслышно. Ни одна складка одежды, ни одна песчинка под моими мягкими ботинками не дала бы врагу ни единого шанса понять, что я уже спустился в подвал и привыкаю глазами к темноте. Пройдя ещё пару шагов, я остановился и прижался к одной из сторон коридора. Тишина давила на уши. Я слышал, как колотится моё сердце. Только сейчас я понял, что мне действительно страшно. Правая рука давно уже лежала на рукояти кинжала, готовая в критической ситуации встретить врага. Не доставать кинжал я научился уже очень давно, когда понял, что отражённый свет, пусть и малой интенсивности может выдать человека с потрохами, даже если он мастер бесшумной ходьбы. Когда я добрался до середины коридора, мои глаза, привыкающие к темноте очень быстро, уже начали различать дверные проёмы. Заклинание невидимости давно уже прошло. Сердце застучалось ещё сильнее, когда я заметил, что одна дверь открыта. Я стал передвигаться втрое медленней. Мышцы начинали болеть от постоянного напряжения. Подкравшись к двери, я остановился, сел и начал слушать. В комнате, которая была в одном шаге от меня, я уловил какое-то едва заметное шевеление.

Я снова нашептал заклинание невидимости, практически не произнося звуков, и вот уже два пустых свитка лежали у меня в сумке. Я медленно вытащил их и забросил в комнату. Там на секунду что-то судорожно задёргалось и через какое-то мгновение всё снова стало тихо. В надежде ослепить противника я прошептал короткое заклинание и прыгнул в комнату, которая уже была озарена ярким светом заклинания «свечение». Я ожидал вспышку, я всё ещё был невидим и надеялся получить хоть какое-то преимущество перед тем, кто по моим догадкам находился в комнате. И я бы это преимущество получил, если бы в комнате находился бы хоть один человек. Комната была пуста. Я разглядел лишь крысиные следы на пыльному полу. Пыль на полу. Но я слишком поздно понял, что мои следы тоже прекрасно видно. Не успел я развернуться, как чьё-то тело навалилось на меня и что-то острое воткнулось мне в левое предплечье. Я вскрикнул и, что было силы, постарался отшвырнуть тело как можно дальше. Напавший на меня человек оказался лёгким и отлетел на пару метров. Я мгновенно вытащил нож из предплечья, развернулся и увидел, как вор быстро вскочил и кинулся к двери. Я кинулся за ним и настиг его у самой лестницы. К счастью, мне удалось оглушить его одним ударом рукоятки моего кинжала по голове. Левая рука ныла, и поэтому, несмотря на то, что вор был физически слабее меня, мне сложно было бы удержать и связать его, если бы он мог сопротивляться.

Ранним утром, когда город ещё не пробудился ото сна, я передал связанное, оглушённое тело охранникам покоя Виктора. Сам Виктор ещё спал.
- Вот деньги – Дьюзан протянул мне мешок, который менее суток назад предлагал мне Виктор.
- Оставь – отказался я от денег второй раз в своей жизни.
- Хм, вот уж от кого не ожидал …
- Как ты сподобился выразиться, мёртвым деньги не нужны.
- Да, но ты же жив.
- Верно подмечено.
- Ну, как знаешь.
- Передай Виктору, чтобы похоронили старика Эвзена.
- Кто такой Эвзен? – удивился Дьюзан.
- Виктор знает – сказал я, и вышел из приёмных покоев короля.